Поделюсь с вами историей, леденящей кровь. История отцов и детей, отчаяния, безнадеги и беззвучном крике помощи. Но все по порядку.
Детство мое пришлось на лихие 90-е. Провинциальный город. Самый обычный двор. Двор, в котором не было ни одной качели. Было только 2 скамейки: на одной играли в карты и пили мужики, безнадежно падающие в бездну алкоголизма, на другой – бабки, с недовольными лицами, обсуждающие каждого, кто жил во всей округе. Детям играть было негде, от слова «совсем». Тогда старшие ребята решили сколотить для всей детворы скамейку и стол с наворотами, и повесить тарзанку. Мне было 5 и я была счастлива такому событию. В отличие от бабок, которые орали на нас днем и ночью за стук молотка и звуки пилы. И вот неделю спустя – торжественное открытие! Я со своей подружкой Танькой совсем не хотела уходить домой, но мама неугомонно звала меня с балкона, «загоняя» кушать и спать. Тогда на помощь пришел Танькин брат Пашка. Пашке было почти 18 и он возился с нами порой, потому что души не чаял в младшей сестренке. Вот он и смог договориться с моей мамой, чтобы еще пол часика мы с подружкой как путные дамы могли покататься на импровизированной качели без очередей и строго под его присмотром.
Пашка был веснушчатым пухлячком с добрыми глазами и звонким смехом, он всегда придумывал для нас разные игры, приносил нам мрамор, чтобы мы могли играть в «Лабиринт» на асфальте, научил играть в «Ножечки-земельки», а Таньку научил кататься на велосипеде. И вот пришла пора Пашке отдавать долг Родине. И ждала его невеста Лена. Лена писала ему стихи, которые зачитывала нам, а мы вздыхали, какая же сказочная любовь! Лена нам рассказывала как они с Пашкой поженятся и заживут, и Таню к себе жить возьмут, я тогда не особо понимала зачем, но мне было все равно, ведь какая разница, мечта-то была волшебная.
В мои пять лет мне казалось, что все вокруг живут одинаково, но оглядываясь в прошлое, понимаю – нет. Кто-то боролся до последнего, поднимая свою семью, а кто-то ломался от бесконечных попыток заработать копейку и начинали дружить с зеленым змеем, все больше погружаясь на дно. Вот и Танькин папа устал бороться. Он был завсегдатай той скамейки, на которой рубились в «Двадцать одно» и падали в пьяном беспамятстве. Меж тем ее мама работала на заводе и убирала баню. Сейчас становится ясно, почему Пашка с Леной хотели взять Таню жить к себе.
Время шло, Паша писал все меньше писем из армии, и, наконец, прошло долгожданных 2 года и солдат пришел домой... Пашке служилось тяжело, били больно. Вернулся худой и со злыми глазами. Он праздновал дембель месяц. Пил люто. Но все его оправдывали за тяжесть службы. Но шел второй месяц, третий, а через пол года Пашка стал выносить все из дома: от хрусталя до люстры. В порывах алкогольного забвения ему было все равно кто стоит на его пути – слабая мама или любимая сестренка.. И вот в очередной раз, когда в квартире уже ничего не было, кроме маленького дачного переносного телевизора, Паша решил пойти и продать его. На пути встал отец, хоть и пьющий, но, видимо, с остатками разума. А дальше ссора с угрозами, схваченный нож, неосторожное движение и прямо в сердце. Август был жаркий. День солнечный. Я поднималась на 5 этаж за подружкой Танькой с кучей планов, как провести время. Позвонив в дверь, Таня открыла, но не как обычно, чтобы я зашла, а лишь оставив небольшую щель, чтобы мне видно было ее лицо. Тишина была звенящая. Я кинула взгляд вглубь щели и увидела, что все в крови. Видимо, мои глаза переполнились страхом, и выдавали немой вопрос, на который моя Танька 7-ми лет ответила: - «я не выйду сегодня гулять. Мой папа брата убил». Она сказала это так спокойно, что мои ноги стали ватными, и я вообще не помню, как я спустилась по лестнице, как дошла до дома, и что я вообще делала до вечера. Помню лишь то, что маме я побоялась сказать что увидела , а когда папа пришел с работы, услышала как он тихонько сказал маме : «Ванька Пашку зарезал» и я разрыдалась и было так страшно и выпалила, что все знаю.
А дальше не было никакого ужаса, не было никакого удивления, будто это было дело времени. Отца посадили, жизнь двора продолжилась, все забыли о таком случае, у всех же свои дела и проблемы, время будто стёрло эту историю. 6 лет спустя папа Таньки вернулся во двор, сел на скамейку и продолжил свой путь как ни в чем не бывало.
P.s. А вот скамейку для детей злые бабки топорами разрубили однажды, и вот это, как тогда казалось, была драма гораздо серьезнее